Путь к золотому дракону - Страница 46

7

— Хватит валяться, Яльга, город рядом!

Я открыла глаза. Надо мной нависал жизнерадостный Сигурд, а еще выше виднелись сосновые ветки, сквозь которые проглядывало белое облачное небо.

— Ты как? — сглотнув, осведомилась я. Руки-ноги у меня были целы, голова не болела, да и самочувствие было вполне удовлетворительным.

— Вполне! — заверил волкодлак. Он протянул мне руку, и я после короткого колебания воспользовалась этой помощью.

Подошел Эгмонт, тоже выглядевший вполне нормально.

— Все хорошо, — не то спросил, не то резюмировал он, окинув меня взглядом. — Кажется, мы действительно на севере. Твоя элементаль — просто сокровище.

Еще бы! Она же моя.

— Интересно, ей не навредило?..

— Не должно бы. — Эгмонт вдруг улыбнулся. — Ха! Хотел бы я посмотреть, с какими лицами наши коллеги будут обыскивать лавку!..

— Идемте же, — призвал Сигурд. — Тут недалеко, а город большой, много чем пахнет.

Он не обманул. Мы шли по лесу от силы минут пятнадцать, когда между стволами замелькали просветы. Скоро лес уже остался позади, а перед нами показалась высокая надвратная башня. Вправо и влево от нее отходили прочные стены красноватого крапчатого камня. Ворота, окованные железными полосами, были закрыты, и на левой створке висело какое-то объявление, надежно прибитое за все четыре угла. Когда мы подошли поближе, стало заметно, что вид у объявления изрядно потрепанный. Проступали тщательно замытые подозрительные пятна, в двух местах пергамент был надорван, и мне отчего-то показалось, что в свое время он водил близкое знакомство с мусорной кучей.

На объявлении было криво, но отчетливо выведено: «Крайград».

— Вот и приехали к жениху, — меланхолично заметила я, рассматривая вмятину на одной из железных полос.

Глава шестая,

в которой звенят мечи и монеты, грустят боевые верблюды и гневаются финансисты, Марцелл Руфин Назон руководит боевыми действиями, близнецы аунд Лиррен находят весьма остроумный способ решения старинной алхимической проблемы, пыль стоит столбом, а мораль все та же — не следует доверять излишне предприимчивым эльфам

1

Летнее погожее утро уже успело выкрасить нежным светом три башни из четырех и понемногу подбиралось к последней, когда во внутренний двор Академии Магических Искусств вышли адепты аунд Лиррен. Настроение у обоих было замечательное, и на то имелось множество разнообразных причин.

Во-первых, с посевными работами было покончено. На клумбах, которые уже обнесли крепостной стеной высотой в полтора кирпича, зеленели первые всходы. Для того чтобы тюльпаны проклюнулись так быстро, потребовалось вмешательство магистра Лайквалассэ, основной специальностью которой оказалось разведение разнообразных магических трав. Близнецы пустили целых четыре слуха о том, какой узор образуется на клумбе, когда тюльпаны расцветут, и теперь сами не помнили, что там будет на самом деле.

Во-вторых, за воротами Академии (эту последнюю границу магистр Буковец защищал, что называется, грудью) шумел и волновался, как море, самый настоящий восточный базар. Подобно всем молодым эльфам, Эллинг и Яллинг страшно любили все шумное, нахальное и блестящее, а все эти слова как будто созданы для того, чтобы характеризовать царящий за воротами хаос.

Базар этот следует описать подробнее. Он возник стихийно, сам по себе, как возникают все восточные базары. Корни его прятались в тени небольшого походного шатра на тридцать четыре комнаты, где проводил дни в мечтаниях, томлениях и уроках лыкоморского языка влюбленный принц Саид. Поначалу его окружали только полосатые шатры придворных да стоял особняком синий, в золотых звездах шатер южного мага. Потом им пришлось подвинуться: слуги поспешно вкапывали золоченые столбы и растягивали багряный шелк для шатра возлюбленной пери, буде она возжелает почтить своим присутствием счастливейшего из смертных, властителя земли Каф. А уже оттуда, почтительно обходя государев шатер, разбежались во все стороны навесы, шатерчики и обычные деревянные лотки, прикрытые тенью от широких зонтов с живописно разлохмаченными краями.

Здесь торговали едой, фруктами, кроликами, голубями, баранами и лошадьми. Здесь продавали ткани, специи, благовония, женские пояса, украшенные цепочками и монетками, полосы западного кружева и восточного шелка. Здесь покупали украшения, золотые и серебряные слитки, сено, дрова, арбы, телеги, а также ковры, карты, глиняные фигурки Саида и прекрасной Полин (последние — исключительно из-под полы и предварительно оглядевшись). Здесь зазывали, кричали, хватали за одежду и торговались за каждый медный грош; здесь дрались собаки и пели чангиры; то там то тут люди разной степени подпития видели вращающегося дервиша, но этот факт еще не был как следует подтвержден.

Сбоку, у самой веревки, ограждавшей поле для бугурта, стоял на привязи боевой верблюд. Его пытались продать уже вторую неделю, и это не лучшим образом отразилось на характере животного.

Все началось с того, что двор властителя земли Каф неожиданно осознал, что торжественный визит их господина несколько затягивается. Так отчего же не заработать монетку-другую? Все они были необычайно благородны, а благородные роды земли Каф, как гласят предания, происходят от береговых пиратов. В незапамятные времена на месте бесконечных пустынь и редких оазисов бурлил и шумел великий океан Тердис. Словом, умение считать деньги было у этих вельмож в крови.

Скинувшись понемногу, они сумели воспользоваться помощью западного мага, специалиста по телепортам. Основная часть денег ушла на взятку, и для придворных принца Саида была нарушена телепортационная блокада, которую уже вторую неделю держала половина столичных магов. Ну а открыть единожды созданный телепорт — не такое уж и сложное дело.