Он все-таки вытащил пергамент, сунул его под нос Ардис и без всякой надежды спросил:
— Но почему из всех именно эти остановились в вашем доме? А не, допустим, на постоялом дворе?
Ардис пожала плечами.
— Видите ли, магистр, эти двое, — она брезгливо ткнула пальцем в изображения оборотня и мага, — были настолько глупы, что прошли через Старые Земли, и настолько безрассудны, что потащили с собой девочку. Почти ребенка! Ну разумеется, они находились в крайне тяжелом состоянии! Я удивлена тому, как они вообще сумели до меня добраться… Впрочем, — прищурившись, она глянула на Цвирта, — что с них взять? Мужчины!.. — И она презрительно фыркнула.
«Соционатология!» — сладчайшей музыкой прозвучало в голове у Цвирта. Какой интересный случай — раньше он о таком читал, а вот наблюдать не доводилось. Тридцать два года, а она до сих пор не замужем. Логично при таком отношении к противоположному полу.
А вот если бы с ней поговорить… ну, скажем, курсом из пяти — семи бесед… динамика явно была бы положительной, а этот случай стал бы украшением его статьи, которую все никак не удается достойно завершить!
Ардис в одно мгновение разрушила все его планы:
— Но я рада, что они обратились именно ко мне. Такого интересного наблюдения в моей практике еще не было. Вчера я связалась с моим научным руководителем, и она осталась мною довольна. Теперь моя диссертация имеет все шансы на успех.
Ученик довольно ухмыльнулся, пробуя кончик пера на язык.
— Ваш научный руководитель… э-э…
— Мистрис Дэнн, разумеется, — гордо сказала Ардис.
Поль подумал, что сейчас она скажет свое коронное: «Мужчины!» — и фыркнет уже в его адрес. Следовало отступать.
— Благодарим вас за достойно выполненный профессиональный долг! — с должной мерой сердечности произнес он. Цвирт направился к дверям, и за ним потянулись его подчиненные.
— Господа маги! — неожиданно окликнула хозяйка.
Цвирт с надеждой оглянулся. Может, он все-таки заблуждался и добрая женщина предложит им чаю? Он был голоден, а в трактире кормили весьма недорого, с лихвой компенсируя цены качеством.
Добрая женщина скрестила руки на груди.
— Верните мебель на место, пожалуйста, — самым вежливым голосом попросила она.
Левитировать умеет любой адепт. Я научилась этому в середине первого семестра и при необходимости могла подняться в воздух на высоту собственного роста, а при сильной необходимости — наверное, даже выше. Если использовать артефакт — подойдет даже грязный веник, — можно увеличить и высоту, и скорость, и длительность полета до вполне себе достойных величин. Но левитация, к сожалению, весьма энергозатратна, и ни один известный мне маг не способен взлететь выше Солнечного шпиля.
Но в былые времена, как водится, трава была зеленее, цари — справедливее, эльфы — куртуазнее, а маги — могущественнее. И какой-нибудь древний чародей, пролетая по делам над Драконьим Хребтом (ну так, молока нужно купить, а в Арре оно на медяшку дешевле), вполне мог заметить, что самая старая, загадочная и опасная из горных цепей Севера действительно похожа на дракона, распростершего крылья.
Нам же остается полностью верить карте.
…Вечером четырнадцатого грозника мы остановились на ночлег в небольшой лощинке возле реки — река эта состояла из пересохшего русла и весьма унылого ручейка на дне. Набрать воды стоило некоторого труда, зато лощинка была словно специально придумана для того, чтобы прятаться в ней от погони, — найти ее мог, наверное, только волкодлак. Но тем не менее впервые за всю дорогу Эгмонт обвел стоянку защитным кругом.
— Ты же говорил, не стоит попусту расходовать магию, — заметила я, когда Рихтер вернулся к костру.
— Попусту — не стоит. Если ты успела забыть, Яльга, это — Драконий Хребет.
— Верно, — поддержал его волкодлак. — Всякое тут случается…
— Мы пока еще только в предгорьях…
— А нам и в предгорьях жить хочется, — хмыкнул Рихтер.
Издалека эти горы казались голубоватыми — будто вереница туч у самого горизонта. Они приближались очень медленно, зато сейчас закрывали половину небосвода: черные на черном, и над раздвоенной вершиной сияла голубая звезда.
Звезды здесь были крупнее, чем внизу.
— Дай карту, Эгмонт…
Я зажгла два световых пульсара и расстелила пергамент на траве. За три с хвостиком недели я уже почти выучила, как выглядят северо-восточные владения Лыкоморья вплоть до последней деревеньки или завитушки на пририсованной сбоку розе ветров. Но сейчас я как в первый раз провела пальцем по изогнутой линии гор, которую нам предстояло пересечь.
Драконий Хребет очень походил на дракона. Я бы сказала — слишком; и один Эллендар разберет, почему это явное, невозможное в природе сходство до сих пор не нашло себе внятного магического объяснения. Чуть изгибаясь, он тянулся через полконтинента с северо-запада на юго-восток, и «голова» была покрыта панцирем ледников, а «хвост» уходил в эльфийские леса. Имелись и «лапы», числом четыре, и «крылья» — странной формы несимметричное плато.
Западный склон не принадлежал никому. Восточный — был владением Серого Конунгата. Я представила землю, покрытую лесами, простирающуюся до самого океана. На том берегу никогда не бывали дети Младшей Крови.
Что ждет нас там? Каким окажется конунг — золотой дракон, — и что вообще значит быть золотым драконом? Конечно, мы почти в безопасности, КОВЕН вряд ли рискнет преследовать нас в этих горах… но если мы в безопасности, почему Эгмонт установил защитный круг?